Мама, если только жив буду…

В апреле 1943 года во всю шла война, а в поселок Красногвардейский с фронта приехал Николай Ведерников, всего на два часа, повидаться с семьей, подержать на руках двухлетнюю дочку. Приехал в последний раз. Он сказал своей сестре Ефросинье: «Я летал бы на сотнях русских самолетов, а на американском не стал бы»… Слова его были пророческими.

В 12 часов по московскому времени 25 апреля 1943 года самолет Б-3 потерпел катастрофу в 6 километрах северо-западнее города Калачинска. Весь экипаж погиб, включая летчика, гвардии лейтенанта Ведерникова Николая Романовича.

Матери пришла похоронка, в которой значилось, что ее сын был похоронен в Омске. Из-за этой ошибки могилу сына она ни когда не сможет найти.

АЛСИБ (Аляска-Сибирь) – секретнаявоенная воздушная трасса, по которой из Соединенных Штатов в Советский Союз перегоняли самолеты. Трасса заканчивалась в Красноярске, но заканчивалась только для летчиков перегоночных полков. Дальше машины вели уже фронтовые летчики, и вели их на фронт. Экипажу из четырех человек, летчиком которого был Николай, предстояло перегнать американский самолет.

Как рассказывала одна из жительниц деревни Архангелка Евгения Дьяконова, они с сыном видели, как над деревней летели три самолета, и вдруг раздались громкие и резкие щелчки. Один из самолетов начал падать. Все деревенские очевидцы бегом побежали к предполагаемому месту посадки самолетана поле за речкой. Было заметно, что летчик пытается отвести машину подальше от жилых домов.

Но вдруг хвост самолета начал разламываться, сквозь черный  дым люди увидели, как один из членов экипажа попытался выпрыгнуть с парашютом, но стропами зацепился за винт. Самолет дотянул до поля, но внезапно вошел в штопор и рухнул на землю. Подвела наших солдат американская техника.

Местные жители, подбежавшие к месту катастрофы, первым вытащили штурмана, Степана Воробьева, он был еще жив, но через некоторое время скончался. В его кармане нашли фотографию матери и недописанное письмо: «Мама, если только жив буду, на обратном пути в Красноярск повидаю тебя».

Следующими вытащили Ивана Иванова и Семена Володарского, два одинаково обуглившихся тела. В этом самолете имелся большой недостаток, из-за узости фюзеляжа, члены экипажа не могли  ни свободно передвигаться, ни меняться местами, вот и сгорели ребята заживо. Люди оттащили тела от машины, положили на траву и бросились за пилотом. Самолет продолжал гореть.

Голова пилота лежала на штурвале, и эту часть лица огонь не тронул. Сгорел вихрастый чуб, обуглилась другая половина лица. Руки летчика крепко сжали штурвал, и женщинам понадобилось немало усилий, чтоб отцепить их.

Вот так погиб, друг детства Героя Советского Союза, Николая Панова, Николай Ведерников, пережив его на полтора месяца. Они вместе прошли обучение в 1-м Чкаловском военном авиационном училище, но потом судьба их разбросала.

Ведерников убыл в 163-й резервный авиаполк Московского военного округа, затем в 99-й среднебомбардировочный авиаполк. С началом войны Николая отправили учиться в Краснодарское объединенное военное авиационное училище. В характеристике тех годов Ведерников описывается, как вдумчивый и грамотный офицер, не имевший летных происшествий и хорошо ориентировавшийся в сложной обстановке. Аттестационная комиссия сделала вывод: «По своим способностям может быть использован командиром звена в строевых частях бомбардировочной авиации». С такими рекомендациями Ведерников был зачислен в штат 48-го Гвардейского авиаполка дальних разведчиков. Он имел большой опыт полетов на американском самолете А-20-В «Бостон». А так же сдал зачеты на знание материальной части  другого бомбардировщика – Б-25 «Митчел», на котором ему и предстояло летать.

На старом кладбище в Калачинске, на памятнике без имен написаны такие стихи:

Сыны своей родной земли,

Путем высоким, звездным, млечным

От нас на веки вы ушли,

Стал ваш полет бессрочным, вечным…

Эти строки прочитала на современном памятнике из черного гранитаИрина Филатова, жительница Барселоны, она приехала в гости к маме Ольге Степановне Пугачевой, и та ей показала памятник. С перестроечных времен могила эта была лет двадцать заброшена, медные пластины с именами сданы в металлолом, винт от самолета валялся рядом с осиротевшим памятником.

Новый памятник поставил молодой парень А. Зыков, ипосле показа видеосюжета по местному телевидениювсплыла одна из фамилий летчиков, нашлись очевидцы трагедии. Началсяпоиск  фамилии остальных членов экипажа, но бесполезно Центральный архив Министерства Обороны (ЦАМО), отвечал сухо, без каких-либо подробностей. И вот тут по просьбе матери, Ирина подключилась к поиску и довела его до конца.

Первую попытку найти могилу осуществила мать Николая, сразу после войны приезжала в Омск, но в то время в городе уже было 7 кладбищ на которых были похоронены около 600 бойцов умерших от ран в госпиталях. В военкомате ничего вразумительного сказать не смогли. Так она и умерла в неведении.

Вторую попытку разыскать захоронение предприняла жена летчика, но опять бесполезно, все та же скупая фраза «Похоронен в Омске».

Дочери Николая, Людмиле, повезло больше, она узнала об открывшемся мемориале в Калачинске, приехала в город и встретилась с очевидцами катастрофы. По фотографии с похорон летчиков,копия которой была у нее, она узнала одну из женщин, спасавших их. Появилась надежда, что в этой могиле похоронен ее отец. Но ответ из ЦАМО, был прежним: «Похоронен в Омске».

В 1943 году летчиков похоронили с почестями. Сотни людей пришли на кладбище, жители Калачинска и Архангелки, курсанты Омской военной школы пилотов. Во время похорон была сделана фотография, которую семье Ведерниковых выслала мать штурмана. Вот фотография и сослужила хорошую службу Людмиле, при встрече с очевидцами трагедии. Да, могила по нашим меркам была неподалеку от Омска… в 86 километрах. Но почему штабисты указали место захоронения Омск, а не Калачинск, подписав приговор неизвестности в 65 лет? И на долгое время имена летчиков были забыты.

Благодаря личному присутствию Ирины в Подольске, в архиве Министерства Обороны, ей удалось найти материалы дела о гибели самолета, удалось найти имена всех погибших, информацию о них и детали катастрофы. Вот так, девушка из Испании, пролила свет на захоронение советских солдат, ни какого отношения к ним не имея. На эти поиски она потратила целый год, преодолевая бездушие чиновников.